Ядро нашей общественной организации, созданной при распаде СССР в октябре 1992 года, составили военные моряки. Сегодня, собираясь в кают–компании центрального офиса МОО "Марс – Меркурий", они, как в "Песне о вещем Олеге" А.С. Пушкина, вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они. Говорят о том, что было, что есть и фантазируют о том, что станется с флотом России и его ветеранами. Их разговор пестрит флотскими командами, словами и выражениями. Дабы их упорядочить, я решился создать нечто вроде фразеологического словаря, озаглавив его "Так говорят военные моряки" или "Энциклопедия военно-морского сленга". Пока сам материал находится в проработке. А вот как выглядит его преамбула.
Так говорят военные моряки
Язык военных моряков многогранен. В корабельной среде – это сленг, используемый в общении с сослуживцами - старшими по званию, равными по положению и подчиненными, на берегу – во взаимоотношениях с родными и близкими, а также с гражданской общественностью. В общении с иностранными военными моряками, представителями служб и жителями зарубежных портов захода – это международный или так называемый "Пиджин инглиш".
Язык военных моряков формируется более 320 лет, с момента провозглашения в 1696 году Боярской думой легендарного "Морским судам быть". В его основе – высочайшая степень патриотизма и гордости за принадлежность к Военно-морскому флоту. Изначально носителями профессионального флотского языка были образованные и в подавляющем большинстве прогрессивные офицеры. Из их среды вышли выдающиеся флотоводцы, путешественники, писатели, композиторы. Они обращались друг к другу на "Вы", по имени и отчеству и сохраняли аристократические манеры даже в экстремальных ситуациях. С другой стороны, нынешний флотский язык формировала и так называемая нижняя палуба - относительно грамотная и в то же время самая подверженная революционным идеям часть населения Российской империи, ставшая в итоге ударной силой Октябрьской революции.
Общность судьбы в боях и дальних походах сплачивала личный состав кораблей, ходивших под Андреевский флагом. На бой и поход их вдохновляли напутствия командиров "За Бога, царя и Отечество", "С нами Бог и Андреевский флаг". Они были не просто сослуживцами и друзьями, а поистине братьями, которые, не задумываясь, действовали по принципу "Один за всех и все за одного" (лат. Unus pro omnibus, omnes pro uno), не спускали флаг перед неприятелем, исходили из того, что "мертвые сраму не имут" и что "на миру и смерть красна". Поколения военных моряков хранят сложившиеся в веках флотские традиции. В часы, свободные от вахты, собравшись в кают-компаниях кораблей, офицеры вспоминают памятные эпизоды истории Военно-морского флота, обсуждают результаты учений, говорят об океанских походах, визитах, заходах в зарубежные порты, о курьезных ситуациях, в которых они побывали. Как и прежде избегают они обсуждения тем, связанных с политикой, религией и болезнями. В свою очередь моряки–контрактники и служащие по призыву, собравшись в кубриках кораблей, обсуждают насущные вопросы служебной деятельности и оставшейся за бортом гражданской жизни.
Сегодняшних моряков - офицеров, контрактников и служащих по призыву служба на флоте однажды привлекла красивой формой одежды, романтикой морских просторов, участием в дальних походах. Офицеры впитали в себя установившиеся в парусном русском флоте традиции общения. В повседневных условиях они также обращаются друг к другу на "Вы" и по имени - отчеству. говорят на правильном русском языке с включением иностранных терминов и тонкого юмора. В общении между равными по званию и в окружении подчиненных их язык предстает коктейлем из научной терминологии, корабельного сленга и так называемых приколов. Они грамотно ставят задачи и спрашивают за их исполнение моряков. Контрактники и служащие по призыву в манере языкового общения равняются на офицеров. В то же время их язык менее интеллигентен и более подвержен эмоциям и включениям неологизмов, в том числе молодежного сленга криминального характера. Овладение морским сленгом для начинающего моряка – это не только возможность общения с сослуживцами, но и средство социальной адаптации и самоутверждения в их среде, а также - одна из составляющих авторитета у гражданских ровесников.
Рождение морского сленга связано со спецификой корабельной службы, с отрывом от привычной среды обитания, от родных и близких, с преодолением непривычных для сухопутного человека тягот и лишений и необходимостью быть в постоянной готовности к выполнению боевой задачи. Дом военного моряка – корабль, среда обитания - море, зачастую неспокойное и испытывающее штормами. Лишь люди крепкие физически и сильные духом способны в этих условиях преодолевать тоску, бороться с океанской стихией, поддерживать в исправном состоянии оружие и технические средства, отслеживать вероятного противника, прогнозировать его действия, быстро и согласованно выполнять свои обязанности, приказы командиров и начальников. Труд военных моряков – почетен, интересен, но и тяжел, и опасен. И только юмор, розыгрыш, подначка и флотская шутка помогают им преодолевать сложности и тяготы морской жизни.
На флоте все необычно – форма одежды, сигналы, команды и язык, понятный иногда лишь морякам. Оказавшись среди них и прислушавшись к разговору, вы зачастую не все из услышанного поймете. Поскольку морской сленг изобилует непривычными для гражданского или военного, представляющего иной вид вооруженных сил, терминами и неожиданными, зачастую забавными, названиями привычных для обычных людей предметов. Например, "шк’ентель с м’усингами" - это трос с "кн’опами" – т.е. узлами, служащими опорой для ног моряков, спускающихся или поднимающихся по ним вместо "трапов" в "шлюпку", стоящую под "выстрелом" - "рангоутным деревом" или металлической балкой, прикреплённым к борту корабля шарнирным соединением. "Кал’ышка" - случайный завиток у снасти, образующийся при ее чрезмерном закручивании, "к’олышка" - род узла для укорачивания снасти. "Солитон" - одиночная волна – убийца.
Многие неожиданности, обнаруживаемые непосвященными в форме одежды и лексиконе военных моряков, связаны с историческими суевериями. По верованиям некоторых моряков, в давние времена морскую толщу населяли божества, способные в мгновение ока превратить морскую гладь в бушующую вздыбленную поверхность и погубить смельчаков. Надежда обмануть морских обитателей привела к появлению в нательной одежде моряков полос, стилизованных под ребра скелета, т.е. умершего и не представляющего для них интереса. А стремление внушить уверенность в себе и в успехе плавания - ленточек с надписями – оберегами будущих бескозырок. Дабы не гневить "морских богов", моряки говорили, что они не плывут, т.е. не внедряются в их обитель, а идут или ходят. И тон в этом задавали законодатели морского сленга – англичане. В команде "На старт, внимание, марш", обращенной к гребцам, они говорили "Ready, steady, go", т.е. "Приготовились, установились, пошли".
Сегодня ранее неопровержимые термины и выражения подвергаются сомнению радетелями классического русского языка. В частности, это касается святая святых так называемых "убежденных мореманов", утверждающих, что плавает всякое барахло, а корабли и они сами только ходят. Упорство в этом споре более всего присуще молодым, совершившим лишь пару – тройку выходов в море. Для проведших там годы, нет разницы, как это называть, особенно если в День Военно-морского флота в последнее воскресенье июля или при пересечении Экватора было получено "благословение Нептуна". Тем более что в русском языке давно утвердились такие слова как капитан дальнего плавания, мореплаватель, кругосветное плавание, плавбаза и плавсостав.
Большой пласт незнакомых обывателю слов составляют термины, привнесенные в русский язык во времена становления отечественного флота при Петре I, опиравшемся на заграничный опыт. Вместе с навыками судостроительства и мореплавания русские моряки получали иностранную профессиональную терминологию, мгновенно внедрявшуюся в их повседневную жизнь. Например, общеизвестная "Полундра" - аналог общевойсковому "Ура" представляет собой ни что иное, как трансформировавшуюся команду, звучавшую на нидерландских кораблях. Этот окрик "Fallunder" (провалиться, падает) звучал, когда надо было уберечь людей, стоявших внизу во время работ по подъему или спуску грузов. Или "Рында" - производное от английского "Ring the Bell" (Ударь в колокол), услышанная как "Рынду бей", воспринимается синонимом корабельного колокола. Или арабское "مير البحر" - амӣр аль-бахр - повелитель моря, привнесенное в русский язык как военно-морское звание "адмирал". Обиходный морской язык сегодня изобилует включениями из английского, нидерландского, немецкого, французского, арабского, латинского, древнегреческого и многих других языков.
Некоторые слова и фразы, взятые из морского сленга, известны и применяются в быту не только моряками, но и людьми, не связанными с морем. Например, "минута молчания" родилась на флоте и изначально представлялась как трехминутный промежуток времени в течение каждого часа, когда все радиостанции кораблей отслеживали сообщения на международной частоте бедствия. После фильма "Белое солнце пустыни" в речевую практику вошла возникшая на флоте фраза "Таможня дает добро". "Поматросить, да и бросить", "у моряка в каждом порту по невесте" воспринимаются как символ мужской неверности. "Пьяному море по колено, … а лужа по уши" - как характеристика пьяницы. "Бегут, как крысы с тонущего корабля" - это о поведении предателей, бросающих друзей в трудную минуту. "Реветь белугой" означает громко, безудержно и долго плакать. "Молоко" - очень сильный, густой туман. "Бычок" - спрятанный в банке и задохнувшийся в собственном дыму окурок, напоминающий бычка в томатном соусе.
В общегражданский обиход входят слова, фразы, традиции и обычаи, возникшие и возникающие на флоте. К примеру, тост "За тех, кого нет с нами" уходит корнями в учрежденный Петром I Регламент кают-компанейский на кораблях Флота Российскаго от 25 дня генваря 1717 года "За мореплавающих" и звучащий среди моряков как "За тех, кто в море". "Семь футов под килем", "Попутного ветра" стало пожеланием счастливого пути. Эмоционально окрашенные восклицания: шутливо-ироническое "Плавали – знаем", обреченное "Все. Приплыли". Или один из так называемых законов моря – "Последний, выходящий из-за стола, прибирает стол и моет посуду".
Флотский язык в свою очередь пополняется модными неологизмами из молодежной и, к сожалению, криминальной среды. К примеру, "запалиться", "зашухериться" - оказаться застигнутым врасплох, "шмон" - внезапная проверка, "шухер"- опасность, "ксива" - документ, "халява" - доставшееся даром.
Некоторые морские термины, преобразовываясь и смешиваясь с обиходными словами, приобретают новую жизнь. Так, путем смешения слов "трусы" как части нижнего белья и "трисель" как косого четырёхугольного паруса, имеющего форму неправильной трапеции, нынешние юмористы изобрели нечто новое, в принципе то же самое, что трусы, но производно-ласкательное - "труселя".
В обиходе время от времени в гражданской жизни появляются привычные для флота элементы формы одежды, флотские слова и выражения. Кому незнакомы брюки клеш, платья – матроски, рубашки, напоминающие флотские тельники, берет – головной убор матроса и старшины – контрактника или служащего по призыву? А широко известное "И разошлись они как в море корабли"? А проникшие в молодежную среду, трансформировавшиеся и используемые в молодежном слэнге "отвалить" - отойти в сторону, "врубиться" - понять суть чего-либо, "приколоться" - разыграть, подшутить над кем-либо, "чалиться" - отбывать наказание, и т.д.?
Часть терминов, бытовавших на флоте, устарела, но оттого не стали менее очаровательными их звучание и интересными их значения. Вот лишь некоторые из начинающихся только на первые две буквы русского алфавита и относившиеся к парусному флоту: "акрост’оль" - декоративная кормовая оконечность корабля; "алид’ада" - устаревшее название пеленгатора, установленного на комп’асе; "’аминги" - метки на ахтерштевнях, показывающие, как глубоко корабль сидит в воде; "’апсель" - косой треугольный парус; "брас" - снасть бегучего такелажа, закрепляемая за нок рея и служащая для его поворота в горизонтальной плоскости.
На слуху фразы, связанные с флотом и появлявшиеся у классиков отечественной литературы. Так, в романе "Евгений Онегин" Александр Сергеевич Пушкин пишет: "И путешествия ему, как все на свете, надоели. Он возвратился и попал, как Чацкий, с корабля на бал. Здесь "с корабля на бал" означает резкую смену обстановки, неожиданный переход из одной среды или же ситуации в другую.
В языке моряков даже обычные слова для непосвященного звучат непривычно и жаждут поправки. Так, вместо "ветры", моряки говорят "ветр’а", вместо "штормы" - "шторм’а", вместо "катеры" - "катер’а", вместо "мичманы" – "мичман’а", вместо "штурманы" - "штурман’а", вместо "крейсеры – "крейсер’а", вместо "компас" - "комп’ас".
Еще одна заметная особенность в поведении и речи военных моряков состоит в стремлении показать пренебрежение ко всем персоналиям, не относящимся в этому виду вооруженных сил. Подтверждением служат присказки типа "кто в море не бывал, тот горя не знавал" и клички, даваемые представителям других видов вооруженных сил, гражданским лицам и особенно вероятному противнику: "сапоги", "зеленые", "пиджаки", "пиндосы".
Моряки всячески подчеркивают свою необычность и уникальность. Их брюки таковы, что, справляя малую нужду, они не оголяют пятую точку. Вне зависимости от состояния погоды и района пребывания, будь то жаркий юг или холодное Заполярье, они меняют черные головные уборы на белые и наоборот в одно и то же время: 1 мая и 1 октября. Если в других видах вооруженных сил увольнение в запас звучит как "дембель", то в Военно-морском флоте – "ДМБ".
Флотский язык изобилует словами и командами, отличающимися краткостью: "бак", "киль", "кок", "кэп", "норд", "зюйд", "дрейф", "фал", "лаг", "ют". По команде "аврал" весь экипаж в кратчайшие сроки выстраивается для выполнения срочных работ на верхней палубе. А после команды "отбой" растворяется в кубриках, каютах, постах и "шхерах".
Способны вогнать в ступор молодых моряков шуточные команды старослужащих "принести разводную кувалду", "попить чай на клотике", уточняющие вопросы типа: "А сверла для квадратных гнезд не нужно", клички "зелень подкильная" или "рында нечищеная".
Богатейший пласт флотского сленга представляет собой комплекс непечатных выражений, используемых высшим командным составом и предназначенных для управления кораблем, частью или соединением, служащих дополнением к сводам командных слов и эволюционных сигналов, способствующих повышению скорости исполнения команд и приказаний и пресекающих сомнения в необходимости немедленных действий по их реализации.
Кладезем флотского сленга и отборной непечатной лексики считаются прошедшие большую школу корабельной жизни мичман’а, и в первую очередь короли верхней палубы – боцман’а, чье царство – "свайка, драйка, мушкеля, шлюпки, тросы, шкентеля", пользующиеся необыкновенно высоким авторитетом у моряков-контрактников и служащих по призыву.
За многими понятиями, содержащимися во флотских командах, словах и выражениях, просматривается шутливо-иронический тон, способствующий ускорению вживления новичка в новую для него социальную среду. Освоение "первичного разговорно-прожиточного минимума" становится в нее пропуском и, как правило, происходит быстрее, чем изучение обязательной корабельно-технической терминологии. Уверенное владение флотским языком служит еще и средством демонстрации причастности к флотскому сообществу и гордости за это.
К сожалению, у офицеров старших поколений вызывает ностальгические чувства то, что из флотского языка исчезают устаревающие понятия. А современный сленг моряков насыщается словами криминального жаргона. Происходит естественный взаимообмен и словарное взаимообогащение субкультур, соприкасающихся в повседневной реальной жизни.
Во времена парусного флота и Великобритании, как "владычицы морей", русские офицеры, как правило, неплохо владели английским языком и без затруднений общались с военными моряками и жителями иностранных портов. Матросам же хватало нескольких фраз, чтобы выпить, поесть и отдохнуть. Нередко встречи русских моряков с английскими заканчивались драками. Сегодня сход на берег и общение с местными жителями в иностранных портах немыслимы без знания хотя бы нескольких фраз на языке страны захода или визита и "Пиджин инглиш" - языка жителей бывших английских колоний.
* * *
Хочется думать, что этот небольшой экскурс в морской сленг поможет заинтересованным в общении с военными моряками разобраться в содержании их разговоров, привлечь к себе внимание, а, может, грамотно поставить кого–то из них на место. Пока же я, как автор-составитель, занимаюсь многократным перечитыванием и редактированием многостраничного текста будущего фразеологического словаря "Так говорят военные моряки" или же "Энциклопедии военно-морского сленга" и желаю всем "попутного ветра" и "семь футов под килем".
Вице-президент Международной общественной организации
бывших военнослужащих "Марс – Меркурий" - коллективного члена Российского Союза ветеранов
капитан 1 ранга в отставке Александр Яковлев
