…Начало весны 1944 года. Готовится решающая операция по освобождению Белоруссии. Лесисто-болотистая местность белорусского Полесья – не лучшее направление для будущего крупного наступления, и наши войска пока не ведут там активных боевых действий. Но штаб 9-й армии вермахта (группа армий "Центр") это относительное спокойствие настораживает. После февральских боев на участке Озаричи – Паричи немецкое командование обеспокоено ненадежностью обороны на этом рубеже. Оно опасается наступления частей 65-й армии генерала Батова.
Оккупантам было чего опасаться. Эта армия обладала огромным боевым опытом. Сформированная в октябре 1942 года на Донском фронте (командующий генерал К.К. Рокоссовский), участвовала в Сталинградском сражении, в Курской битве.
Командарму-65 доложили, что оккупанты спешно создали в прифронтовой зоне концлагеря, куда насильно согнали мирных жителей из Белоруссии, России и Украины. Зачем? Их узникам генералы вермахта уготовили участь живого щита. Концлагеря возведены по инициативе бывшего личного адъютанта Гитлера генерала Фридриха Хосбаха. Люди были намеренно заражены тифом и другими инфекционными болезнями. Им отводилась роль «живого бактериологического оружия».
…Мише Синькевичу не было и четырех лет, когда 5-6 марта 1944 года в хутор Булец, что в Глуском районе на Полесье (ныне это Октябрьский район Гомельской области) нагрянули немецкие солдаты и полицаи. Они приказали жителям взять с собой только самое необходимое и следовать на сборный пункт – якобы для медицинского обследования. Отец Миши, инвалид, заподозрил неладное. Но куда денешься под дулами винтовок? В пути полицай с одобрения гитлеровцев отобрал у отца дорогую для него вещь – скрипку. Отец пытался как-то смягчить ситуацию: "Пан, верни скрипку, вместе играть будем". "Ты у меня сейчас на верёвке заиграешь!" – замахнулся на него прикладом полицай. И скрипку не отдал.
Так Миша, его брат Гриша, сестры Аня, Надя, Оля вместе с отцом Ефимом Денисовичем и мамой Марией Лаврентьевной оказались в концлагере "Озаричи". Но лагерем это гиблое место можно было назвать условно: в других хоть бараки были. А тут – никаких построек, где можно было бы укрыться от ледяного ветра и снега. Костры разводить запрещалось, еды и воды не давали. На ночь матери собирали детей группами по 15 - 20 человек, укрывали, чем могли. Питались узники семенами ржи, гречихи, пшеницы и проса, припрятанными женщинами в одежде. Сотни людей умирали ежедневно от холода и истощения.
...В ночь с 18 на 19 марта оккупантам пришлось оставить свои позиции.
По разминированным проходам из концлагеря вывели 33.480 человек. Из них – 15.960 детей в возрасте до 13 лет, в том числе 517 сирот. Там было также 13.072 нетрудоспособные
женщины и 4.448 стариков, о которых немедленно позаботились военные медики. По приказу командующего 1-м Белорусским фронтом генерала К.К.Рокоссовского для спасения освобождённых было развернуто 25 военно-полевых госпиталей.
"Мы все благодарны судьбе и красноармейцам генерала Батова, что остались живы, – сказал Михаил Синькевич немецкому радиожурналисту на Поклонной горе в Москве. - Я был седьмой у матери. Она не оставила, выходила меня. Смерти вопреки! Мама всегда носила с собой иконку Казанской Божьей Матери. Может, нас Господь и сохранил".
Эти слова услышала по радио вся Германия. И кто знает, может, среди слушателей были и те, кто противостоял под Озаричами? Действуя в составе Белорусского (20 октября 1943 года – 24 февраля 1944 года) и 1-го Белорусского (24 февраля — апрель 1944 года) фронтов, она отличились в боях с оккупантами в Белорусской стратегической наступательной операции "Багратион" (23 июня – 29 августа 1944 года). Обоими фронтами, как и под Сталинградом, командовал К. К. Рокоссовский…
Только к маю семья Миши лесными тропами вернулась в разоренный хутор Булец. Все, кроме него, переболели сыпным тифом и были крайне ослаблены – дом немцы разобрали на блиндажи. Грелись у костра, здесь же подсушивали грибы и лесную ягоду. Их и гречиху Ефим Денисович ранее предусмотрительно ссыпал в чугунки и закопал в лесу. Так и выжила вся семья. Потихоньку начали собирать из блиндажей то, что осталось от порушенной хаты. Спасибо местной власти – после войны всем пострадавшим жителям Белоруссии выписали лесоматериалы на восстановление жилья. Бесплатно!
* * *
Михаилу Синькевичу по жизни выпала счастливая карта – в прямом и в переносном смысле. Дело его жизни – военная геодезия и картография. Окончил военное училище, гражданский вуз и академию, участвовал в разработке и создании единственного в мире военно-картографического поезда с уникальным цифровым печатным и спутниковым навигационным оборудованием.
Наталья Батова: "Историю об Озаричах и освобождении из лагерей смерти десятков тысяч детей, женщин и стариков войсками 65-й армии я знала с детства. Отец много раз с волнением вспоминал лица спасенных детей и горькие слезы их матерей, когда вновь и вновь рассказывал о чудовищных зверствах фашистов …"
Одно из памятных событий в жизни полковника в отставке, кандидата технических наук, член-корреспондента Академии военных наук Михаила Синькевича – встреча с вдовой командарма Ниной Фёдоровной Батовой. Она подарила ему книгу «В боях и походах» со своей дарственной надписью. В ней генерал Батов поведал и о неизвестных страницах спасения тысяч детей и их матерей из фашистского ада.
А на днях в Минске в издательстве "Кнiгазбор" увидело свет уникальное издание "Полесье: трагедия и память" (Преступления вермахта: концлагерь "Озаричи", 1944 год).
Это объёмное исследование, где приводятся свидетельства из недавно рассекреченных архивных данных, написали сами бывшие узники этого страшного концлагеря Аркадий Шкуран и Михаил Синькевич. Научый редактор и консультант писатель, профессор Академии военных наук В.Т. Рощупкин.
Владимир Рощупкин, Александр Урбан
